— Пожалуй, — теперь рассеянно кивает Лю. — Хотя я никогда не понимала. Как аристократия и элита может быть такой инертной, ленивой и недальновидной…

— У нас другие нравы. — Примиряюще говорит Декан, ставя свою чашку на стол. — У нас добродетелью аристократии не считается умение заставлять себя через силу делать что-то сложное.

— Да я в курсе… просто брюзжу по-стариковски, — белозубо улыбается Лю.

— Девочка моя, — хохочет Декан. — Это ты сейчас нарываешься на мои комплименты?

— Лай, держи себя в руках. — Неожиданно жёстко отвечает Лю. — У меня есть мужчина.

— Пардон, пардон! — Декан скрещивает руки перед собой. — Хотел сказать тебе комплимент!

— Никаких комплиментов. Извини.

— Конечно. Всё никак не привыкну. Прости, просватанная женщина, — загадочно улыбается Декан каким-то своим мыслям.

— Извинения приняты, — опускает ресницы Лю, после чего они с Деканом долго смеются в унисон.

— Надеюсь, это у вас серьёзно, — говорит Декан, отсмеявшись.

— Мы любим друг друга, — просто пожимает плечами Лю.

— Что-то слишком быстро, — недовольно бросает Декан, помешивая ложкой в чашке.

— У нас любовь не то, что у вас. Вы её путаете со страстью. Часто — вообще с желанием секса. А у нас любовь — это взаимное уважение, готовность идти друг за друга до конца и бескорыстное желание, чтоб твоё избранник был счастлив…

— ЖаоКсия! — перебивает Декан. — Я уважаю всё, что ты скажешь! Но, пожалуйста, избавь меня сейчас от этих пояснений. На матримониальную тему.

На утро, к нам на зарядке присоединяется Валери. Пун коротко рассказывает ему о вчерашних пертурбациях на полигоне, Валери ненадолго задумывается.

— Азы можем закрепить и тут, на базе колледжа. — Продолжает размышлять вслух Пун. — Но настрел — только на полигоне. Практика очень важна, господин подполковник. По мнению хавилдара Атени, даже сотня мин, выпущенных собственноручно, является радикальным прорывом в индивидуальной подготовке каждого курсанта.

— Подтверждаю, — киваю головой. — Скажу больше. При условии месяца регулярной практики, при правильно подобранных упражнениях, на дистанциях до полутора миль, первый курс удивит результатами даже джемадара Пуна. Не то что преподавателей колледжа.

— Я не думаю, что будут ещё какие-то проблемы после вчерашнего, — задумчиво говорит Валери. — Я знаю начальника полигона. Он не из того рода, чтоб сознательно идти против Соратника Её Августейшества. Да и против большинства курсантов тоже… Вы там всё правильно сделали, так и надо. Но с их стороны, это было никак не осознанное противодействие. Обычное головотяпство на местах. Ваш унтер просто не знает, что у него на незапертом складе происходит. А сделать ему что-то в условиях мирного времени и глубокого тыла майор не в состоянии — разница между родами не даёт.

— До чего всё-таки хорошо было у нас в отряде, — бормочу. — Никаких тебе тычков жетонами в нос. Голая эффективность личных действий.

Со стороны Валери доносится глубокий вздох; со стороны Пуна — сдавленный смешок.

После зарядки, пробежки и фехтовальной разминки, к нам подходит делегация от первого курса. Что интересно, Дайн и Бажи оказываются в одной группе. После полагающихся по случаю приветствий, Бажи обращается к Валери:

— Господин подполковник, что нужно предпринять со стороны моего дома, чтоб у нас более не было ни дефицита учебных боеприпасов, ни проблем с обеспечением наших занятий на полигоне?

Ну да, как раз на это именно дом Бажи повлиять в состоянии. Хотя подобное разруливание в ручном режиме лично меня напрягает. Надеюсь, внешне это никак не видно.

— По обеспечению, вопрос уже согласовывается на уровне господина Декана, — сводит брови вместе Валери, о чём-то задумываясь на секунду. — Дело в стыковке графика ваших занятий с занятиями самих артиллеристов. Что касается выделения и расхода учебных боеприпасов, идеальным было бы выделение нашему колледжу собственного склада на территории полигона. И снабжение его по оговоренным нормам из какого-то внешнего источника. Но по ряду моментов, я не могу инициировать этот вопрос лично, ещё и в адрес вашего Дома, курсант Аспан.

Аспан кивает каким-то своим мыслям, потом поднимает глаза на Валери:

— Господин подполковник, я могу лично решить этот вопрос, на своём уровне. Обязательств между домами при этом не возникает, так как стараюсь, в том числе, для себя лично. Но мне необходима возможность посещения Главного Управления и дяди, это за территорией колледжа.

Мы втроём переглядываемся, и Пун решительно кивает:

— Это решаемо. Давайте оговорим время…

Буквально на следующий день, на примыкающей к полигону территории нам выделяется капитальное охраняемое помещение, куда благоволением родни Аспана завозится неснижаемый остаток учебных боеприпасов.

Их расход мы после занятий отмечаем в специальных формулярах, которые вечером Аспан лично и вручную с узла связи передаёт снабженцам, подчинённым своей родни. За ночь, влиянием и усилиями родственников Аспана, запас учебных мин на нашем складе пополняется. Пун каждый день регулярно благодарит Бажи перед строем: нам это ничего не стоит, а вклад с его стороны действительно неоценимый.

Лично я далёк от того, чтоб кого-то идеализировать. Но в данном случае вожжа, попавшая под хвост Бажи-младшему, полностью совпадает с тем, что полезно всему курсу.

Свой десяток стволов таскаем с собой, дополнительная нагрузка. Плюс запас мин не кончается. Тренируемся от души. Теперь есть возможность отработки массы полезных практических навыков, типа перехода в боевое положение из походного на время и открытие огня «с рук», без опорной плиты. С последующим поражением заданной мишени максимум с третьего выстрела.

Получается далеко не у всех, но роптания стало на порядок меньше. Смешная игра — местный миномётный аналог нашего пейнтбола — радикально снизила градус напряжённости и создала хороший фокус у первокурсников на занятиях. Совсем равнодушных среди них нет.

Кстати, местные мины и снаряды — единственный вид боеприпасов, которые не поддаются магическому воздействию (из-за толщины стенок корпуса). Но орудия для настильной стрельбы в горах с собой не потягаешь, да и бесполезны они там в большинстве случаев.

По вечерам я занимаюсь с Хлопани, который сдержанно удивляется моему прогрессу. Видимо, мышление информационного мира имеет свои преимущества: я и понимаю его лучше, чем большинство моих предшественников-учеников (его слова), и нарабатываю необходимые навыки быстрее.

В один из следующих вечеров Хлопани отводит меня во Второй Магический Колледж. Вместе с нами, под руководством Валери, следует и первый курс, но на территории Второго Колледжа мы с первым курсом расходимся: Хлопани ведёт меня к месту наших занятий, а Валери уводит курс куда-то в сторону.

Полигон, отчасти похожий на артиллерийский, озаряется рваными вспышками в разных частях.

— Ночная тренировка старшего курса, — поясняет Хлопани с возвышенности, на которой мы расположились, наблюдая за окрестностями. — Ты хорошо всё видишь, ученик?

— Да, а вы?

— Мне не нужно видеть здесь, — прикрывает глаза Хлопани. — я смотрю там. А тут и так понимаю, что происходит. Опыт.

Я некоторое время наблюдаю за конвейерной работой старшекурсников Второго Магического.

В обычном зрении, работа терции боевых магов выглядит как трёхходовка: вначале водник создаёт облако пара на месте «мишени». Исходя из того, что вижу я, это облако появляется на расстоянии до полутора километров.

Затем, примерно через пару минут после создания облака, срабатывают одновременно воздушник и огневик. Вначале пар рассеивается во все стороны, как от удара воздушного кулака; потом на этом месте образуется сгусток плазмы, выстреливающий в разные стороны. Мощность «выстрела» зависит от индивидуальных способностей каждой тройки и варьируется, судя по тому что вижу, от мощности обычной мины до четверти залпа ГРАДа.